Четыре года назад в городском парке Дзержинска появилась деревня Ромашково. Вообще-то надо писать в кавычках - «Деревня Ромашково». Так ласково назвали учредители маленький зоопарк, обустроенный на небольшом участке парка.

«Деревня Ромашково» стала одним из самых любимых мест у посетителей парка. Маленькие дзержинцы тащили сюда своих родителей - где еще городской ребенок, у которого нет бабушки в деревне, увидит козочек, овечек, кроликов, уток, гусей? Но не только для детей было это место притягательным, взрослые тоже охотно посещали крохотный зоопарк. Покупали в кассе вафельные стаканчики с угощениями для безопасных животных. На опасных и крупных смотрели издали - кто знает, что на уме у страуса или у великана верблюда? Они хоть и выглядят добродушными, но уж больно велики!

Я сама в течение каждого лета несколько раз посещала этот «живой уголок». Для деревенского уроженца, давно отлученного от родных мест, здесь была особая атмосфера, на душу нисходил тихий покой. По словам Владимира Планкина, председателя правления общественной организации содействия развитию парков и детско-юношеского спорта, ежегодно зоопарк посещали больше двадцати тысяч человек.

Зоопарк потихоньку пополнялся новыми зверьми и птицами. У некоторых были свои опекуны-спонсоры, которые давали средства на содержание животных.

И вдруг нынешней весной - как гром среди ясного неба: в течение двух недель зоопарк закрыть. Причина - участок, занимаемый зоопарком, не предназначен для размещения на нем подобных объектов, так как находится в территориальной зоне Р-1 (зеленых насаждений общего пользования).

С зелеными насаждениями на территории зоопарка ничего не случилось - территория его была чистой и ухоженной, она дарила много радости его посетителям.

Для меня причина закрытия видится в том, что в новой администрации прислушались в первую голову к тем, кто первым добежал до нее и сделал донос (простите, другого слова не нахожу), что главным спонсором не только зоопарка, а всего парка является главный «злодей» города Дзержинска Павел Воронин.

Главным злодеем Павла Михайловича сделали десять лет назад, когда в мэры города двигали Виктора Сопина. Вторым злодеем назначили Валерия Артамонова.

На днях журналист Геннадий Григорьев, автор предвыборной поделки десятилетней давности «Украденный город», взял интервью у нынешнего главы администрации Дзержинска Ивана Носкова. На протяжении всей беседы Григорьев и так и сяк поворачивал разговор, стараясь донести до собеседника одну и ту же мысль: не надо новому главе работать ни с Артамоновым, ни с Ворониным. Говорил, что у него собрана куча документов, которые доказывают нечистоту бизнесов того и другого и которые он готов предоставить Носкову. Почему он навязывал кучу документов именно мэру, а не правоохранителям (для этого было целых десять лет), осталось непонятным.

Порадовала позиция Носкова: он будет работать со всеми, кто готов работать для города. Администрация предоставит любую информацию, которую затребуют правоохранительные органы, но сама заниматься расследованиями не будет, у нее другие функции.

Во время беседы Иван Николаевич упомянул некий случай, когда его просили изменить назначение земельного участка, перевести его из одной категории в другую. Он отказал. Я подумала: возможно, речь шла как раз о территории под «деревней Ромашково»?

В последнее время я много раздумываю над термином «общественность» и всё больше прихожу к выводу, что под это определение подходит некая часть граждан, от которых только звон - и ничего более. Прослойка эта незначительная, но звону производит много. Знаю несколько случаев, когда «звонарям» предлагали должности в администрации или в коммерческих структурах, но они предпочитают свободное плавание в каких-то фондах, на какие-то гранты.

Общественники такого рода выбирают себе пару-тройку фигур и готовы опорочить любое их деяние: делают не то, не там, не по-нашему. Ой-ё-ёй, вырубают деревья, зеленые насаждения не берегут! Ой-ё-ёй, дерево сгнило, на машину упало - что, срубить вовремя не могли?! И т.д., и т.п.

Даже в тех случаях, когда выбранная «фигура» не имеет к какому-то действию никакого отношения, всё равно она в ответе.

Обе фигуры, которых очернили в том фильме, - преданнейшие патриоты своего города. Не из отряда общественников, а из племени делателей, созидателей.

Сегодня я пишу только о городском парке культуры и отдыха и крохотном зоопарке «Деревня Ромашково».

Еще в советские времена город перестал вкладывать средства в парк. Последнее, что я помню, - это поливные трубы с брызгалками, которые решено было пробросить по всему парку. Парк был разбит на зоны, каждая была закреплена за одним из заводов - ведь город? в советское время были на попечении предприятий.

Когда заводы стали разоряться, первым был забыт городской парк вместе с его недоделанными брызгалками.

Павел Воронин пришел в парк не за прибылями - откуда им там взяться? Однако на его попечительство над парком «общественники» смотрели исключительно через призму неприязни к нему. К новому главе администрации немедленно пошли ходоки - докладывать про главного злодея Дзержинска, про все его злодейства. Можно предположить, что «Деревня Ромашково» - главное из них?

«При последних двух главах администрации в городском парке можно было творить практически все, так как сначала в Думе, а потом и в администрации заседал Павел Воронин. А его бизнес-связи с учредителями и руководством нынешних арендаторов Центрального парка проследить несложно, - пишет в своей газете главный редактор «Дзержинского времени» Сергей Кулаков. - И мы не можем не согласиться с общественниками, так как прекрасно понимаем, что все охи и вздохи по поводу закрытия контактного зоопарка не имеют ничего общего с заботой о детях или животных. Эта история - про деньги, которые зарабатывал арендатор, разместив незаконно на территории городского парка этот объект».

Зарабатывал арендатор? На зоопарке?

В той же статье приводятся слова того же Владимира Планкина: «Парк находится на полном самообеспечении. И если говорить про “низкий сезон”, который продолжается 7 месяцев в году, то бюджет его [всего парка! а не только зоо] минусовый. В это время доходы ниже расходов. Поэтому приходится принимать решения по размещению ряда объектов, чтобы содержать парк в надлежащем состоянии».

Но эти слова в концепцию журналиста и общественников не укладываются и как довод вообще не рассматриваются.

Зато хорошо укладывается вот что: «Та деятельность, которую вел арендатор, зачастую была вне правового поля. Захотели вырыть пруд без всякого проекта - вырыли, но вода так в него и не пришла. Котлован остался брошенным посреди парка. Отрезали и часть территории под коммерческую застройку. И это все делалось потому, что было лобби во власти».

Какой котлован, какой пруд? Если речь о той яме, что примыкает к улице Клюквина, то она была вырыта, когда «в проекте» еще не было ни самих общественников, ни Павла Воронина. Во всяком случае, когда я в 1974 году приехала в Дзержинск, яма уже была. Или речь о каком-то другом котловане?

Что касается коммерческой застройки, без нее не обойдется никакая зона отдыха. Если вы пришли погулять, вам же захочется где-то перекусить, мороженое съесть, верно?

Говорят, одна из причин закрытия «живого уголка» состоит в том, что разработан проект для участия городского парка в федеральном конкурсе по созданию привлекательных городских пространств. По-моему, махонький зоопарк великолепно вписался бы в подобный проект. Но допустить существование «воронинского» пространства где бы то ни было «общественники» никак не могут.

И еще две реплики под занавес.

Первая. Есть какой-то правовой акт, который запрещает размещение в парках зоопарков?

Вторая. Насколько я знаю, все парки во всех городах получают большее или меньшее бюджетное финансирование. В Дзержинске парк уже несколько десятилетий не получал от бюджета ни копейки. Всё, что там делается, делается на деньги спонсоров и на те небольшие средства, которые удается заработать арендаторам. Более того: арендаторы аккуратно вносят в бюджет арендную плату.

Анфиса ГЛУШИХИНА